Мальчик рос болезненным и тщедушным. Годами не могли родители вылечить его от золотухи. Однажды кто-то из знакомых посоветовал сажать мальчика в кучу нагретого песка. Многие часы и дни проводил он в полном одиночестве, в обществе большой собаки, с которой делил хлеб и игры. Одиночество рано научило его погружаться в созерцание. Сперва разглядывание мира было детским развлечением, с годами же оно превратится в насущную потребность.

Пока Карл был прикован к постели, каждое утро заставало его за работой: по приказу батюшки ему не давали завтракать, пока он ни нарисует положенное число человечков и лошадок или не сделает заданной отцом копии гравюры. Наряду с этими вещами он рисовал свою комнату, оттачивая в себе мастерство будущего художника.

И вот настал тот знаменательный день, 2 октября 1809 года, когда в журнале Академии в числе принятых означен был Карл Брюллов. Ему предстояло пробыть в Академии долгих двенадцать лет – шесть в Воспитательном училище и шесть собственно в Академии. С ранних лет Брюллов слыл гением. Юноша выделялся среди товарищей не только одаренностью, но и незаурядной целеустремленностью, пристрастием к чтению, музыке и театру.

Окончив академию и получив большую золотую медаль за конкурсную программу «Явление Аврааму трех ангелов» Брюллов был послан за границу, в Италию. Именно тогда царь Александр I и прибавил к фамилии молодого художника последнюю букву, чтобы придать ей русское звучание. Все 20-е годы прошли для К. Брюллова в неге итальянской жизни. Чаще всего он писал тогда жанровые картины. Прекрасные итальянки, собирающие виноград; юные красавицы, умывающиеся поутру у прохладного фонтана; пилигримы, вошедшие в храм и распластавшиеся перед иконами на мраморном полу.

К. Брюллов известен в истории русского искусства и как превосходный портретист. Независимый по своей природе, он категорически отказывался писать портреты людей, которые почему-либо были ему неприятны. Известно, что он имел смелость уклониться от написания портретов Николая I и его семьи. Очень многие его портреты обязаны своим происхождением чувству дружбы или симпатии художника к данному человеку. В 30-е годы Брюллов больше всего любит парадный портрет, которому, однако, дает новую жизнь. Его не интересует сословная принадлежность модели. Примером такого парадного портрета можно считать брюлловскую «Всадницу», созданную в 1832 году (Третьяковская галерея). Молодая девушка сидит на коне: конь вздыбился; но девушка сидит спокойно, сияя своей холодной красотой; Брюллов не раскрывает сложности ее внутреннего мира; он просто возвышает ее как образец красоты, как некое чудо природы. Художник пишет яркими локальными красками. Наиболее контрастные их сопоставления (белое платье девушки, темная кожа вороного коня) он выносит на первый план. Движение он останавливает и уравновешивает. Эту картину легко представить себе в интерьере великолепного дворца.

Парадный портрет вскоре перестает быть основной формой портретного творчества Брюллова. Его все больше интересуют человеческая психология, внутренний мир модели, ее сомнения, душевные невзгоды, внутренние противоречия. Сложным и многогранным видится нам на портрете друг Брюллова, писатель и переводчик А. Н. Струговщиков (1840 год. Третьяковская галерея). Он подвержен не просто меланхолии, но какому-то всеразъедающему самоанализу. Его гложет сомнение, он разочарован и утомлен, ему не нашлось места в жизни. В портрете появился общий тон: красные цвета объединяют все части холста; красный проникает сквозь цвет костюма, он смешан с другими тонами в живописи лица и рук, он звучит в полную силу в цвете кресла и в фоне.

В течение тринадцати лет, что прожил К. Брюллов в России после возвращения, он не только трудился над «Осадой Пскова польским королем Стефаном Баторием в 1581 году» (неоконченная картина Карла Брюллова, написанная в 1839–1843 годах, находится в собрании Третьяковской галереи в Москве), не только создавал огромное число портретов. Его влекла монументальная живопись. Такая возможность представилась в 1843 году, когда К. Брюллов получил заказ на роспись в Исаакиевском соборе. Однако с самого начала возникает конфликт с архитектором О. Монферраном. Архитектор бесцеремонно вмешивался в работу. Именно он настоял на технике масляной живописи, утверждая, что фреска будет недолговечна в петербургском климате. В результате в начале XX века осыпавшиеся росписи купола пришлось заменить мозаикой по брюлловским эскизам.

В 1845 году Брюллов, отложив на время все прочие замыслы, начинает работать над росписями стен собора. Условия работы были невыносимы: мало того, что холодно и сыро, так еще и проникавшая из помещения, где тесали гранит и мрамор, пыль, которой художник был вынужден дышать. В октябре 1847 года Брюллов слег. Слег на долгих семь месяцев.

С началом весны недуг стал отступать. Однажды, в один из апрельских дней, когда Брюллову впервые позволили встать с постели, он нетвердыми шагами подошел к вольтеровскому креслу, стоявшему в спальне против трюмо. В первые мгновения лицо, глянувшее на него из зеркальной глубины, показалось совсем чужим. Не только потому, что болезнь обострила черты, резко проступили следы напряженных уединенных размышлений стольких дней. Брюллов попросил подать мольберт и картон. Быстрыми движениями наметил абрис. Попросил назавтра приготовить палитру. По сделанному рисунку, портрет был окончен в два часа. Это своеобразный портрет-размышление, раздумье о лике времени и о себе в нем, о судьбе человеческой личности. Исповедь сердца, повесть о герое своего времени – вот что такое автопортрет Карла Брюллова. И в этом смысле он обретает для нас ценность как историческое произведение.

Едва оправившись от болезни, К. Брюллов начинает хлопоты о выезде на лечение за границу. 27 апреля 1849 года он, теперь уже навсегда, покидает Родину. Путь его лежит на остров Мадейру, климат которого считался лечебным. На Мадейре Брюллов создает несколько портретов, которые были высоко оценены современниками. Несравненно интересны и акварели, сделанные на острове. Так, в работе, прогулках, в размеренном бытии под целебным солнцем Мадейры прошел год. 23 мая 1850 года Брюллов переезжает в Испанию, в которой давно мечтал побывать. Там он ходит по музеям, соборам, театрам. Наслаждается любимым своим Веласкесом. После путешествия по Испании К. Брюллов направляется в Италию. Первое время часто встречается с русскими, возобновляет прежние знакомства. Но вскоре встречается с человеком, семья которого становится его семьей, – Анджело Титтони. До конца жизни К. Брюллова этот человек останется самым верным и преданным другом. 

Титтони – видный деятель освободительного движения, участник революции 1848 года. Благодаря ему, К. Брюллов попал в самую гущу политических событий. Художник словно чувствует себя летописцем итальянского освободительного движения и пишет множество работ на эту тему. В последние два года жизни творчество К. Брюллова переживает новый взлет. Замыслов у него – великое множество. Он снова, как в молодости, бродит по улицам с альбомом. Замыслов, проб было много. Мало было сил. Работать было все труднее. «Когда я не сочиняю и не рисую, я не живу», – говорил о себе Брюллов. И когда не стало возможности держать в руках кисть, жизнь его оборвалась. 23 июня 1852 года его не стало.